Люди
на обочине
Олег
Самородный, Пярнусский
эксресс
Эстония
22
сентября 2006 г.
Жизнь
рядом с
мусорной
урной
По
утверждениям
чиновников
Пярнуской
городской
управы, ни
один
бездомный
нашего
города не
остается
под
открытым
небом.
Действительно,
одни бомжи (люди
без
определенного
места
жительства)
обитают в
хибарах на
свалках,
другие в
сараях и
гаражах,
третьи в
заброшенных,
предназначенных
на снос
строениях.
Есть и такие,
которые
постоянно
ночуют в
приютах для
бездомных.
Проще
говоря, в
ночлежках.
Люди,
работающие
в приютах,
взвалили на
себя
тяжелую
социальную
ношу. Они
делают все
возможное
для
облегчения
участи
бомжей. Как
бы мы к ним ни
относились,
но ясно, что
это глубоко
несчастные
люди.
Тулевик
значит будущее
Пожалуй,
самым
крупным
среди
пярнуских
приютов для
бездомных
является Тулевик,
руководит
которым
молодой и
энергичный
Прийт Руут. В
приюте
сорок пять
койко-мест,
но, как
говорит
Прийт, Тулевик
может
принять
столько
бомжей,
сколько
понадобится.
При
необходимости
в приюте
ставятся
дополнительные
кровати.
Помещения
теплые, а в
комнате
отдыха
можно
заварить
чай или кофе,
посмотреть
телевизор.
|
MTά
Tulevik
|
Количество
обитателей
приюта
увеличивается
осенью, в
преддверии
наступления
зимних
холодов. По
прикидкам
Прийта
Руута, в
Пярну около
сотни
бомжей, и с
каждым
годом их
численность
возрастает.
Это
наглядно
видно на
примере Тулевика.
Когда приют
только
открыли, то
там
находили
кров десять-пятнадцать
человек.
Через год их
количество
перевалило
за двадцать.
В 2004 году
услугами
приюта
пользовалось
уже более
тридцати
человек. В
прошлом, 2005,
году сорок
человек. В
этом году
постоянными
клиентами Тулевика
являются
более
поусотни
человек.
Если дела и
дальше так
пойдут, то
скоро в
Пярну
придется
открывать
еще один
приют для
бездомных.
В
отличие от
других
приютов
Эстонии, в Тулевике
утром
бездомных
просят
покинуть
только
помещения,
где они спят.
Днем, в
холодную
погоду, они
могут
проводить
время в
мастерских
или комнате
отдыха.
Бесплатно
или же за
символическую
плату
бездомным
раздают
теплые
головные
уборы, носки
и перчатки,
которые
шьют тут же в
швейной
мастерской
приюта.
Внутренний
распорядок Тулевика
предусматривает,
что лица,
употребляющие
в
помещениях
приюта
алкоголь,
теряют
право на
пребывание
в нем на две
недели.
Зимой все же
делают
исключения
и в качестве
наказания
разрешают
бездомным
находиться
ночью в
комнате
отдыха.
Бомжами
не
рождаются
Бомжами
нередко
становятся
люди,
вынужденные
покидать
арендуемую
до этого
жилплощадь
или из-за
роста
арендной
платы,
которая
многим
становится
не по
карману, или
же из-за
ремонта
домов, в
которых они
раньше жили.
Это одно из
неприятных
последствий
масштабного
строительства,
развернувшегося
в Пярну в
последние
годы. Старые
жилые дома
сносятся.
Жившие там
люди
зачастую не
в состоянии
не то что
купить, но
даже и
арендовать
хоть какое-то
жилье. В
результате
многие люди
опускаются
на дно жизни,
превращаясь
в бомжей.
|
Бомж
интересен
только
полицейскому
|
Бомжей
искать не
надо. Каждый
день они
тусуются в
центральных
парках
города.
Беседовать
с ними
тяжело. И не
только
потому, что
языки у
большинства
из них
заплетаются
с самого
утра. К
некоторым
их них
вообще
страшно
подходить.
Тут
невольно
задумаешься
о мерах
предосторожности,
когда
увидишь
кусок
битого
стекла в
руке у бомжа
с
отрешенным
взглядом,
обращенным
в неведомые
миры и
пространства.
Черт знает,
что у него на
уме.
Сидя
на лавочках
в парках,
бомжи любят
петь
народные
песни
русские и
украинские.
Иногда
среди них
встречаются
весьма
любопытные
типажи.
Например,
довольно
интеллигентного
вида
глухонемой
мужчина. О
том, что он
эстонец, я
узнал после
того, как он
стал
общаться со
мной с
помощью
листа
бумаги и
ручки. Он
писал
вопросы, на
которые я
также
письменно
отвечал. Спросил,
кто я. Ответил,
что
журналист.
Следующий
вопрос: знаю
ли я божье
слово.
Таких слов
я не знаю.
После этого
мой собеседник
утратил ко
мне интерес.
Начал что-то
живо
обсуждать
со своим
русским (не
глухонемым)
напарником
на языке
глухонемых,
который, как
известно, у
каждой
нации свой.
Поинтересовался
у русского
бомжа, знает
ли он
обычный
эстонский
язык. Тот
ответил, что
не знает.
Забавно
получилось.
На
вопрос,
почему они
не работают,
все бомжи
отвечают
стандартно,
можно
сказать, по
трафарету:
мол, больны,
почти все
инвалиды.
Тут
невольно
задашься
вопросом, за
что им дают
инвалидность?
Неужто за то,
что они
одеколоном
и прочими
алкогольными
суррогатами
уничтожают
свою печень?
Бомж
не
обязательно
инвалид
Исчерпывающий
ответ я
получил у
доктора Иво
Кууска,
который
возглавляет
Комиссию
медицинской
экспертизы
при
Пенсионном
департаменте,
которая назначает
людям тот
или иной
процент
потери
трудоспособности:
|
Сообразим
на троих?
|
Большинство
из
бездомных
больны. По
каким
причинам? Не
будем
сейчас это
уточнять.
Они говорят,
что
инвалиды, но
документов
об
инвалидности
у
большинства
из них нет. Но
часть
бездомных
действительно
очень
тяжело
больны. Скорая
помощь
отвозит их в
больницу на
улицу
Ристику. Но
больничной
карточки у
них нет.
Врачи
оказывают
бездомным
срочную и
крайне
необходимую
медицинскую
помощь, как-то
ставят их на
ноги и
отправляют
за дверь.
Поскольку у
бездомных
нет
больничной
карточки, то
больница
просто не
может взять
их на
лечение.
Как
я уже сказал,
некоторые
из
бездомных
действительно
являются
тяжело
больными. В
этом случае
в больнице скорой
помощи им
выписывают
направление
к
городскому
врачу. Там их
осматривают
и, в случае
необходимости,
направляют
к нам на
комиссию в
Пенсионный
департамент.
Мы можем дать
им
частичную
потерю
трудоспособности.
При
оформлении
инвалидности
бездомный
получает
больничную
карточку, он
может
отправляться
на лечение и
тому
подобное.
Еще
один
контингент
среди
бездомных
это те,
которые
попадают
под машины. С
тяжелыми
травмами скорая
помощь
доставляет
их в
больницу,
которая не
может не
принять их. В
больнице
покалеченным
бездомным
за один день
оформляют
направление
в
Пенсионный
департамент,
а мы в
течение
следующего
дня делаем
им
частичную
потерю
трудоспособности.
После этого
Больничная
касса
начинает
платить за
их лечение.
Но
тяжело
больных и
покалеченных
среди
бездомных,
которые
имеют
документально
зафиксированную
инвалидность,
не так уж и
много.
Человек
десять-пятнадцать,
не больше.
Точную
статистику
заболеваний
среди
бездомных
вести
сложно,
поскольку
это
довольно
таинственный
контингент.
Те, кто в
инвалидных
колясках,
точно
инвалиды.
Скорее
всего, и
многие
другие
бездомные
рано или
поздно
станут
инвалидами.
Они
все говорят,
что больны. И
они
прекрасно
знают, что
разрушают
свое
здоровье
беспробудным
питьем.
Особенно
это
касается
молодых
людей и
людей
среднего
возраста. Но
мы должны ко
всем
относиться
одинаково,
независимо
от того, пьют
они или нет. И
общество
вынуждено
платить за
их лечение.
Простая
история
Конечно,
нельзя всех
бездомных
грести под
одну
гребенку.
Так, в приюте
Тулевик я
разговорился
с
нетипичным
бомжом по
имени Энн.
Хотя, бомжом
Энна трудно
назвать,
потому что у
него есть
вполне
определенное
место
жительства.
Он живет в
приюте для
бездомных.
Спросил
Энна, как он
дошел до
такой жизни.
Приведу его
ответ почти
дословно:
|
Энн
потерял
дом, но
сохранил
достоинство
|
Все
началось
после того,
как мы
развелись с
женой. Мы
продали
квартиру, в
которой
жили, и
которая
была
оформлена
на жену. При
разделе
имущества я
получил
часть денег,
вырученных
за продажу
квартиры.
Потом
снимал
жилье. Но
арендная
плата
настолько
выросла, что
в какой-то
момент мне
стало
трудно
платить за
жилье.
Возраст
начал
сказываться.
Мне уже
пятьдесят
восемь лет. В
такие годы
трудно
найти
работу.
Потом
появились
проблемы с
ногой.
Правая нога
отказала. Я
ведь бывший
моряк. Нога
начала
болеть у
меня лет
двадцать
назад.
Сначала
думали, что
гангрена, а
потом
оказалось,
что
воспаление
кости. Врачи
сказали, что
это
следствие
моей работы
в море:
постоянные
ветра, вода,
сырость...
Теперь
я инвалид.
Получаю
пенсию по
инвалидности.
До
недавнего
времени
получал
тысячу крон,
а теперь, в
связи с
общим
поднятием
пенсий,
должен
автоматически
получать
тысячу
триста крон.
Пенсию по
старости я
еще не
получаю. До
этого мне
еще надо
дожить.
Государственная
служба
трудоустройства
мною больше
не
занимается,
так как одна
нога у меня
фактически
не
действует, и
я инвалид.
Государство
платит мне
только
пенсию по
инвалидности.
Хорошо, что
официальные
структуры
помогают
приюту,
поэтому нам
не надо
платить ни
за жилье, ни
за
электричество,
ни за
коммунальные
услуги.
Пришел
в приют Тулевик.
Здесь можно
найти какую-то
работу,
потому что в
приюте есть
мастерские.
Тут же, в
приюте, мне
предложили
и жить. Я
согласился.
Кровать
есть, крыша
над головой,
слава Богу,
тоже.
Питание
приходится
самому как-то
организовывать.
В
мастерских
приюта
можно
делать
какую-то
работу, за
которую
получаешь
деньги. Так
что
прокормиться
можно.
С
прошлого
года люди из
церкви по
соседству
каждую
среду дают
горячую еду,
которую
дают всем,
кто
приходит на
час Библии.
У
меня есть
сын, но у него
своя семья. Я
им, конечно,
не чужой, и
сын бы меня
принял к
себе жить, но
что я им буду
мешать!
Одним
словом, я
подумал, что
мне лучше
быть одному
и здесь, в
приюте. Не
хочу никому
быть обузой.
Тем более,
что жизнь в
здешнем
приюте не
самая
худшая. Это
лучше, чем
лазить по
помойкам.
Сюда может
прийти
любой
человек,
попавший в
беду. Сюда не
пускают
только тех,
кто уже не
может жить
без восьмикронового
коньяка, то
есть без
одеколона.
Пьяных и
грязных в
приют не
пускают. А
некоторые
из них уже и
воды боятся.
Всего
в приюте
постоянно
обитает
человек
пятьдесят.
Летом
ночуем по
двенадцать
человек в
комнате,
зимой
больше.
Больше
мужчин.
Женщин
человек
пять-шесть. Я
не знаю,
почему
среди
бездомных
больше
мужчин. У
многих из
здешних
мужчин, как и
у меня,
квартиры
были
оформлены
на жен. После
развода
мужчины
получили
часть денег,
которых не
хватило на
нормальную
жизнь.
Поэтому в
конце-концов
они и
оказались в
приюте.
Тут
же в приюте
есть
человек
пять или
шесть
бывших
моряков. У
всех у нас
были
похожие
проблемы:
частые
отлучки, мы
месяцами не
бывали дома,
семейная
жизнь
разлаживалась,
ну и потом
развод.
Я
никого не
виню в том,
что со мной
случилось:
ни себя, ни
жену, ни
государственную
власть...
Никого не
виню. Просто
жизнь так у
меня
сложилась.
Наверное,
так и должно
было быть.
Теперь
вот жду,
когда
освободится
место в доме
для
престарелых,
куда меня
обещали
поселить
как
инвалида.
Чем
страшен
бездомный?
Возвращаясь
из приюта
для
бездомных, я
вспоминал,
как как-то
раз один мой
знакомый
красочно
описывал,
как он избил
бомжа
лопатой.
Когда он
рассказывал
про этот
эпизод, все
слушавшие
сначала
посмеивались.
А потом
притихли,
потому что
на душе
стало гадко.
Предельно
гадко.
А
может, бомжа
стоило
избить,
скажите? Мол,
не нужно
умиляться
бомжам это
их выбор, они
не жертвы
холокоста.
Заслужил
получи
лопатой.
Может,
воровал или
хотел
воровать.
|
Угол
падения
|
Но
чувства к
бомжам все
равно
возникают
противоречивые.
Вроде и
жалко, но
больше
страшно,
страшно, что
можем быть
такими же.
Возможно,
что и сами мы
себе не
признаемся
в том, что
боимся
оказаться
на их месте.
Вот из этого
неосознанного
страха и
растут
корни
неприятия
бомжей.
Хотя,
что же это
может нас
заставить
стать
ТАКИМИ? По
своему
желанию да,
можем стать.
Но тогда у
нас не будет
права на
особое к
себе
отношение.
Наверняка,
если
разложить
все по
полочкам, то
выяснится,
что многие
индивиды
среди
бомжей
целенаправленно
много лет
шли к
поставленной
цели, то есть
к их
нынешнему
состоянию.
Но
дело ведь, по
большому
счету, не в
бомжах, а в
нас.
Меня,
например,
возмущают
люди на
автобусных
остановках.
Помню, там
как-то зимой
один старый-престарый
бомжик
через
дорогу
перебирался
и никак по
обледенелому
бордюру не
мог
вскарабкаться
на тротуар.
Ноги уже не
держат,
палочка
скользит. В
глазах
непонятно
что, но
понятно, что
если этот
бомжующий
старичок
помрет тут,
под
колесами
следующего
автобуса,
никого это
особо не
тронет. Вся
остановка
пялилась на
это чудо и
никто не мог
ступить два
шага, чтобы
вытащить
несчастного
бомжа на
тротуар.
Люди
гады,
подумал я
еще тогда. А
потом
удивился: А
я? Почему я не
помогаю
этому бомжу?
А меня разве
нет среди
этих гадов?
Ну,
подошел,
помог бомжу.
Вытащил я
его на
тротуар.
Поковылял
он дальше, а
вся
остановка с
благодарностью
смотрела на
меня, что, мол,
хэппи энд и
никому
больше не
пришлось
свои
чистенькие
ручки
марать о
бомжа. А я
стоял и
злился
непонятно
на кого и
непонятно
за что: Да,
они сами
выбрали
такую жизнь!
Но все равно,
это их выбор!
И мы не
заставим
этих людей
жить так, как
мы хотим.
Потому что
никого
невозможно
заставить
жить так, как
хочет этого
кто-то
другой!
И
тут я понял,
что бомжу
помочь
забраться
на тротуар
немногие
могут. Это от
трусости
что
подумают
остальные,
которые так
же не могут
сдвинуть
свой зад с
места,
потому что
слишком
хорошо
одеты и
слишком
хорошо
воспитаны,
чтобы
прикоснуться
к бомжу. И
понятие совесть
слишком
жиром
заплыло. Все
смотрели на
того
старичка и
никто
физически
не мог рта
раскрыть.
Круговая
порука
какая-то.
Что
же это такое
получается?
Первый, кто
поможет на
улице
незнакомому,
опустившемуся
человеку,
становится супергероем.
Спонтанная
реакция
это такая
редкая
краска в
местном
колорите
чувств.
Copyright © Global Action on Aging
Terms of Use |
Privacy Policy | Contact
Us
|